Султан Акимбеков: Сирийский экспресс едет в Астану?

Вопрос о появлении новых возможностей для урегулирования кризиса в Сирии возник сразу после падения крупного города Алеппо. На этот раз идею в середине декабря выдвинули Россия и Турция, при этом было отмечено, что сами переговоры могут пройти в столице Казахстана.

Президент Нурсултан Назарбаев выразил готовность поддержать данную инициативу. Тем самым Казахстан в очередной раз оказался востребованным в качестве так называемого «честного брокера», так традиционно называют достаточно влиятельную на мировой арене страну, в отношениях с которой ни у кого из участников процесса нет никаких проблем и противоречий.

Конечно, неожиданное убийство 19 декабря террористом российского посла в Турции Андрея Карлова несколько спутало карты и породило тревожные ожидания относительно перспектив продолжения взаимодействия между Москвой и Анкарой. Но этот трагический инцидент, очевидно, не мог повлиять на стратегические приоритеты государственной политики ни у Турции, ни у России. Поэтому консультации, несомненно, продолжились. 20 декабря прошла встреча министров иностранных дел России, Ирана и Турции, где было заявлено о приверженности принципа территориальной целостности Сирии.

Характерно, что 21 декабря в Астану прибыл с официальным визитом президент Ирана Хасан Роухани. 23 декабря президент России Владимир Путин заявил, что Россия, Иран, Турция и президент Сирии Башар Асад согласились провести переговоры на нейтральной площадке в Астане. Причем в переговорах должны были принять участие представители сирийской оппозиции, большинство которых, как указывалось в это время в официальных сообщениях, являются союзниками Турции.

26 декабря после встречи с президентом России в Санкт-Петербурге, президент Казахстана еще раз подтвердил готовность принять в Астане встречу по Сирии. При этом он отметил, что провел по этому поводу переговоры с турецким президентом Реджепом Эрдоганом и иранским президентом Хасаном Роухани. Это очень показательно, потому что Казахстан в данном случае выступает не только в качестве нейтральной площадки для переговоров, но и весьма активного участника самого переговорного процесса.

29 декабря президент России объявил о том, что в Сирии подписано соглашение о перемирии между правительственными войсками и сирийской оппозицией. В связи с этим Россия начнет частичный вывод войск из Сирии. Позднее было объявлено, что перемирие начинается в полночь 30 декабря.

Такое стремительное развитие событий очень интересно особенно с учетом всех тех масштабных противоречий, которые присутствуют в сирийском конфликте. Теперь, если перемирие будет относительно устойчивым, то на повестку дня встанет вопрос о принципах политического урегулирования конфликта в Сирии. Собственно его и будут обсуждать в Астане.

Естественно, что все были бы заинтересованы, чтобы конфликт вокруг Сирии завершился бы как можно скорее. Помимо всех потрясений для людей в Сирии, важно, что слишком большой дисбаланс он вносит в существующую систему международных отношений. Поэтому, если данный конфликт будет завершен, то это станет большим успехом. Тем не менее, сама стремительность развития ситуации в декабре 2016 года не может не вызывать ряд вопросов.

Очевидно, что Россия, Иран и нынешнее правительство Сирии стремятся закрепить свои успехи, связанные с захватом Алеппо. Многие ожидали, что после Алеппо начнется развитие наступления на другие районы, контролируемые оппозицией. Таких районов осталось еще довольно много. На волне успеха можно было бы попытаться если и не закончить войну, то существенно сократить территории, неподконтрольные правительству.

Но победители предпочли пойти на достижение договоренностей. Мотивация России и Ирана здесь вполне понятна. Они во многом сделали возможной победу под Алеппо, именно они обеспечивают устойчивость сирийского режима в целом. Но для Москвы и Тегерана не слишком принципиально ведение войны до победы правительства Башара Асада. Тем более, что эта война может затянуться, что неизбежно повысит уровень издержек, включая потери среди военнослужащих двух стран, а также материальные потери и, что, немаловажно, политические. Для обеих стран было бы логично постараться завершить конфликт на мажорной ноте. Мнение Асада здесь не так важно.

В этой ситуации достижение договоренностей с Турцией имеет для Ирана и России большое значение. Самое главное здесь, что Турция является суннитской страной. В связи с тем, что конфликт в Сирии все больше выглядит, как противостояние между шиитами и суннитами, то важно, чтобы суннитская сторона была бы представлена на переговорах об урегулировании.

Хотя стоит отметить, что Турция только одна из суннитских стран, которые в той или иной мере вовлечены в сирийский конфликт. Известно, что интерес к Сирии проявляют также Саудовская Аравия, Катар, Иордания и некоторые другие. По крайней мере, часть сирийской оппозиции официально ориентируется на эти страны и пользуется их поддержкой. Относительно другой, более радикальной части сирийских повстанцев, существуют самые разные мнения, в том числе конспирологического характера.

При этом у Турции есть серьезные противоречия, к примеру, с Саудовской Аравией, которые, в частности, проявляются в отношении военного переворота в Египте, где местные военные в 2013 году свергли «Братьев-мусульман», идеологически близких к партии Эрдогана. В целом турецкие амбиции на лидерство в мусульманском мире всегда встречали настороженное отношение среди арабов.

Кроме того, для Москвы и Тегерана наверняка представляет интерес, что нынешние власти Турции находятся в весьма сложных отношениях с США. К примеру, 27 декабря президент Турции заявил, что возглавляемая американцами антитеррористическая коалиция оказывает поддержку террористам в Сирии. В их число Эрдоган включил как «Исламское государство», так и курдские организации. Очевидно, что если у Анкары есть проблемы с ее старыми партнерами в США и Европе, то для нее логично попытаться найти новых.

Поэтому сближение Турции, Ирана и России в стремлении урегулировать конфликт в Сирии на своих условиях вполне объяснимо. В таком случае Турция обеспечивает поддержку соглашения со стороны лояльной ей части сирийской оппозиции на приграничных к Турции территориях. В обмен она получает гарантии автономности районов, контролируемых данной группой оппозиционеров. Здесь турки могут разместить беженцев из районов боев в Сирии и постепенно выдавить на эту территорию всех тех из числа последних, кто находится сейчас в самой Турции. Помимо этого, вместе с Россией, Ираном и Сирией Турция может силовым путем решить проблему тех курдских формирований, которые принадлежат к враждебным ей организациям, вроде Рабочей партии Курдистана.

В то же время с точки зрения Ирана важно уйти от доминирующего мнения, что вокруг Сирии идет конфликт между шиитами и суннитами. Присоединение Турции к соглашению о мире в Сирии позволяет в определенной степени разорвать формально выступающий против Асада единый суннитский фронт. Тогда можно сократить все издержки, связанные с конфликтом в Сирии.

Для России такое соглашение позволило бы в ближайшей перспективе выйти из Сирии. Не случайно президент Путин сразу же заявил о частичном выводе войск. Сирийская война явно все больше тяготит российское руководство, при этом стоит довольно дорого.

Но для всех участников данного соглашения важно получить какие-то положительные результаты до вступления в должность нового президента США Дональда Трампа. Они стремятся получить преимущество позиции. Трамп много говорил о том, что он не хочет тратить лишние средства, что он может сократить американское присутствие во многих проблемных точках. Поэтому можно предположить, что если какое-то соглашение будет достигнуто, то Трампа это вполне устроит.

В данной ситуации имеет значение вопрос о позиции арабских суннитских государств и не только потому, что на них ориентируется часть сирийской оппозиции, причем вероятно, что и наиболее радикальная ее часть. Более важно, насколько интересам арабских стран отвечает создание своего рода альянса Турции, России и Ирана. Соответственно, в состоянии ли они выступить против этого соглашения. Очень интересно, могут ли они это сделать самостоятельно, без участия США.

По сути это ключевой вопрос. США долгие годы были активным участником процессов на Ближнем Востоке, многие говорили, что они их модераторы. Если США потеряют при новом президенте Трампе интерес к Ближнему Востоку, то странам региона надо готовиться к новой реальности.

Возможно, поэтому арабские суннитские государства не слишком активны сегодня в Сирии. Похоже, что они ждут первых шагов Трампа, в зависимости от этого будут выстраивать свою политическую линию. Но можно полагать, что соглашение по ограничению добычи нефти, в котором участвовали страны ОПЕК совместно с независимыми производителями, вроде России, это отражение неудовольствия арабских стран. В прежнем формате они выступали согласованно с США. Так было в середине 1980-ых годов, так было два года назад. Теперь у них нет понимания о том, чего теперь хотят в Вашингтоне и поэтому они осторожничают.

В любом случае для Казахстана это хорошая возможность в очередной раз сыграть свою